Модели финансирования декарбонизации

В текущей ситуации российским компаниям, по всей видимости, придется вносить коррективы в свои бизнес-модели (нефтегазовые проекты) в плане энергоперехода и устойчивого развития, поскольку кредитование для них, в том числе «зелёных» проектов, со стороны западных финансовых организаций становится маловероятным. В этой связи посмотреть и оценить, как осуществляется финансирование энергоперехода и программ декарбонизации в отдельных регионах мира и США, будет важно и полезно.

В Евросоюзе

Евросоюз называют локомотивом глобального перехода. В марте 2020 года была представлена долгосрочная стратегия декарбонизации ЕС, нацеленная на достижение нулевого уровня нетто-выбросов парниковых газов к 2050 году. «Дорожная карта» по реализации этой цели содержится в Европейском «зеленом» соглашении, которое наряду с другими мерами предусматривает введение трансграничного углеродного регулирования, предполагающего сбор на импортируемую продукцию, зависящий от величины углеродного следа.

Запущенная в 2005 году крупнейшая в мире система торговли квотами EU ETS охватывает все страны ЕС, а также Исландию, Лихтенштейн и Норвегию. Под регулированием EU ETS находится около 40% выбросов парниковых газов на территории ЕС (более 11 тыс. предприятий энергетики, промышленности и авиации). С 2021 года по 2030 год реализуется четвертая фаза развития EU ETS, нацеленная на снижение выбросов парниковых газов от покрываемых предприятий на 43% к 2030 году относительно 2005 года. Основной объем средств от продажи эмиссионных квот EU ETS поступает в Инновационный фонд, начавший свою деятельность в 2020 году. Целями Инновационного фонда, объем которого составит около €€10 млрд в период 2020–2030 годов, является ускорение энергоперехода и экономического роста в ЕС. Из его средств финансируется до 60% стоимости инновационных проектов, направленных на решение ключевых проблем энергоперехода.

В середине июля 2021 года Еврокомиссия издала постановление о введении трансграничного углеродного регулирования (ТУР), которое достаточно давно обсуждается экспертами, поскольку оно несет угрозу для экспортеров энергоемкой продукции. В соответствии с заявленными параметрами, система будет действовать в тестовом режиме до конца 2025 года, без взимания сборов. Но с 2026 года она заработает в полную силу.

В Европе, где обеспокоены продолжающейся спецоперацией на Украине, а также инфляционными процессами после пандемии Covid-19, отмечают, что мировые расходы на энергию в ближайший год резко возрастут. При этом, уже сейчас понятно, что финансирование в «зеленой» энергетике растет быстрее, чем в сфере ископаемого топ­лива.

Отказ из-за санкционной политики от поставок традиционного ископаемого топлива из России вынуждает страны ЕС искать других поставщиков, причем на невыгодных условиях, а также расконсервировать угольные шахты, от которых до недавнего времени приходилось активно отказываться. Но это всего лишь временные меры. Евросоюз не собирается менять курс, направленный на декарбонизацию экономики. По-прежнему в Брюсселе утверждают, что «зеленая» энергетика — солнечная и ветровая энергии в сочетании с водородом и проектами по улавливанию и хранению углерода (CCS) — будет иметь ключевое значение не только для осуществления энергоперехода, но и для повышения энергетической безопасности.

Вкратце

Механизм трансграничного углеродного регулирования (ТУР) стимулирует торговых партнеров Европейского союза сокращать углеродоемкость или углеродный след в экспортируемой продукции. Ожидается, что доходы от ТУР будут направлены в бюджет ЕС, а точнее — на финансирование программ восстановления экономики ЕС после пандемии, цифровой и «зеленой» трансформации под общим названием NextGenerationEU. ТУР предполагает обязательную закупку импортерами сертификатов на выбросы парниковых газов в соответствии с углеродоемкостью их продукции.

В марте 2022 года Европейская комиссия (ЕК) представила план по обеспечению независимости Европы от российского газа, а REPowerEU (организация, подотчетная ЕК) разработала план, согласно которому в странах Евросоюза к 2030 году доля ВИЭ в первичной энергии должна составлять 45%. Отмечается, что достижение всех целей, описанных в проекте REPowerEU, потребует дополнительных инвестиций в размере €210 миллиардов. Из этой общей суммы на проекты по «зеленому» переходу потратят €100 миллиардов.

На мировых рынках облигаций Европейский союз считается лидером по выпуску ESG-облигаций. В 2021 году облигации ESG в странах с развивающейся экономикой росли на 227%. Финансовые прогнозы говорят, что к 2025 году рост активов этой инвестиционной стратегии достигнет более одной трети. Преимущества инвестиционных стратегий ESG сводятся к двум ключевым компонентам: стабильной доходности и положительному влиянию.

В качестве действенного инструмента при финансировании энергоперехода в странах Евросоюза активно используются «зеленые» облигации. По информации Инициативы по климатическим облигациям (CBI), в 2021 году объем эмиссии «зеленых» облигаций превысил отметку в полтриллиона долларов и составил $522,7 млрд, что на 75% больше, чем годом ранее. Половина этой суммы приходится на Европу. CBI полагает, что в 2022 году объем выпуска «зеленых» облигаций может достигнуть отметки в $1 трлн, а в 2025 году $5 триллионов.

Как показывают исследования Rystad Energy, в период до 2030 года значительно вырастут инвестиции в глобальную офшорную ветроэнергетику. Капитальные затраты, по прогнозам, увеличатся более чем вдвое с $46 млрд в 2021 году до $102 млрд в 2030 году. Причем значительный рост мощностей произойдет в Европе, где капитальные затраты в 2030 году достигнут $53 млрд по сравнению с $15 млрд в 2021 году.

Наша справка

Германия, Бельгия, Нидерланды и Дания обязались ввести в эксплуатацию не менее 150 ГВт мощности шельфовой ветровой генерации в Северном море к 2050 году. По состоянию на конец 2021 года совокупная мощность шельфовой ветровой генерации в этих странах составляла 15,4 ГВт (Германия — 7,7 ГВт, Дания — 2,9 ГВт, Нидерланды — 2,5 ГВт, Бельгия — 2,3 ГВ). Ожидается, что строительство объектов будет финансироваться в основном частными инвесторами с небольшими государственными субсидиями.

Инновационный фонд ЕС является одним из крупнейших в мире проектов финансирования низкоуглеродных технологий, он формируется за счет продажи квот системы торговли выбросами ЕС (ETS). В 2022 году Евро­комиссия удвоит финансирование Инновационного фонда до $3,2 миллиарда. В конкурсе проектов впервые будет представлен раздел промышленного применения водорода. Причем предлагается доходы от углеродных контрактов направлять на финансирование водородных программ.

ЕС объявил о планах по пакету финансирования в размере €300 млн для водорода в рамках инициативы Hydrogen Accelerator от REPowerEU, направленной на снижение зависимости региона от российского газа. Отдельные страны ЕС также ускорили оптимизацию национальных энергетических стратегий в плане водорода.

Кабинет министров Германии согласовал широкий пакет законов, который призывает к тому, чтобы доля ВИЭ в энергетическом балансе страны удвоилась и составила 80% к 2030 году. Новый пакет основан на стратегии, которая предусматривает утроение темпов сокращения выбросов в Германии в период до 2030 года. Он предусматривает расширение сектора наземной ветроэнергетики до 10 ГВт в год, чтобы достичь 115 ГВт к 2030 году. Солнечная генерация должна увеличиваться на 22 ГВт в год, чтобы достичь 215 ГВт в 2030 году. Офшорная ветроэнергетика к 2030 году составит 30 ГВт, к 2035 году — 40 ГВт, к 2045 году — 70 ГВт к 2045 году.

По оценкам экспертов, 72% прироста мировых инвестиций в энергопереход в 2020 году были связаны с сегментом электротранспорта. В 2020 году на развитие электротранспорта направлено $139 млрд (+28,3% год/год), из которых 85%, или $118 млрд (+43,9% год/год), составили расходы на пассажирские электромобили. В IEA отмечают, что на фоне снижения мировых продаж пассажирских авто­мобилей на 15% в 2020 году (по сравнению с 2019 годом) продажи электромобилей в мире увеличились на 46% и превысили 3 млн единиц. Драйвером роста стали страны Европы, где рынок электромобилей в 2020 году вырос на 144% (по сравнению с 2019 годом), до 1,4 млн единиц. Причинами роста стали: увеличение субсидий в Германии и Франции, а также введение с 2020 году в ЕС стандартов на выбросы автомобилями и создания новых фондов поддержки чистой энергетики.

В АТР

Азиатско-Тихоокеанскому региону отведена важная роль в реализации глобальной «дорожной карты» ускоренных действий по достижению целей в области устойчивого развития на период до 2030 года, которая была принята в сентябре 2021 года по инициативе Генеральной Ассамблеи ООН. В 2019 году на долю Азиатско-Тихоокеанского региона пришлось 57% глобальных выбросов в результате сжигания топлива, при этом почти две третьих — в результате сжигания угля. В документе прописаны действия, которые необходимо предпринять государствам-членам и другим заинтересованным сторонам в регионе для ускорения прогресса в контексте энергоперехода:

• преодоление разрыва в обеспечении доступа к энергоресурсам;
• быстрый переход к декарбонизированным энергетическим системам;
• мобилизация достаточного и предсказуемого финансирования;
• никто не должен быть забыт на пути к нетто-нулевому будущему;
• использование инноваций, технологий и данных.

С этой целью для АТР в глобальной «дорожной карте», в том числе к 2025 году, определено:

• выделение ежегодно до $35 млрд инвестиций для обеспечения доступа к электроэнергии, а для обеспечения доступа к экологически чистым способам приготовления пищи до $25 млрд;
• увеличение мощностей современных ВИЭ на 100%;
• удвоение ежегодных инвестиции в ВИЭ и энерго­эффективность;
• отказ от проектирования после 2021 года новых угольных электростанций;
• перенаправление субсидий, которые должны были идти на развитие производства ископаемого топлива, на возобновляемые источники энергии и энергоэффективность;
• создание в сфере возобновляемой энергетики и энерго­эффективности 30 млн рабочих мест.

Меры для АТР прописаны, но насколько возможно их выполнение, ведь развивающиеся страны Азиатско-Тихоокеанского региона оказались в сложном положении. Промышленность использует только традиционные виды топлива, а значит есть вероятность, что, реализуя мероприятия по энергетическому переходу, придется пожертвовать сохранением темпов экономического роста, обеспечением занятости и уровня благосостояния граждан.

Тем не менее, по мнению некоторых аналитиков, инвестиции в ВИЭ-проекты выглядят привлекательно, поскольку они способны решить широкий спектр задач: повысить занятость населения, положить начало декарбонизации экономики стран, урегулировать вопросы вредных выбросов, снизить расходы на здравоохранение вследствие снижения загрязнения воздуха, а также решить проблему энергозависимости от других стран или добывающих регионов. Наибольший спрос на энерго­носители в АТР приходится на Китай и Индию, которые в сумме в 2019 году потребили 30% всех произведённых энергоресурсов.

Вкратце

По данным Международного валютного фонда, с помощью торговых схем и налогов 46 стран мира в настоящее время устанавливают цены на углерод, общий объем которого покрывает около трети выбросов. По информации экспертов, средняя цена за тонну эквивалента СО₂ сейчас составляет $6, к 2030 году она должна вырасти до $75, что даст значительный стимул к сокращению выбросов.

Страны Азиатско-Тихоокеанского региона стараются внедрять ценообразование на выбросы СО₂, поскольку оно является одним из самых мощных инструментов, позволяющих направить экономику по пути декарбонизации экономики. Но углеродные рынки Азии не имеют жесткого регулирования, цены на СО₂ в странах региона значительно меньше, чем в Европе, а значит, для организаций с большим уровнем загрязнения нет стимула заниматься климатическими проблемами.

В США

К настоящему времени администрация президента США Джона Байдена продвигает законопроект, согласно которому финансирование услуг солнечных и ветровых сетей будет осуществляться в соответствии с законом об инфра­структуре, то есть проекты должны использовать ВИЭ и показывать, как чистая энергия может поддерживать электросеть, приспосабливаясь к потребностям в энергии и сбоям.

Министерство энергетики страны выделяет $26 млн на 10 проектов, чтобы продемонстрировать, что энергосистема США может надежно работать на возобновляемых источниках энергии, таких как ветер и солнце. Ведомство призывает государственные учреждения, частные компании, некоммерческие организации подавать заявки на финансирование.

Тем не менее инвестиции в энергопереход в 2020 году сократились в стране на 11% по сравнению с годом ранее, до $85 млрд, при этом финансирование в ВИЭ уменьшилось на 20%, до $49 миллиардов. В то же время инвестиции в электротранспорт увеличились на 3%, до $18 млрд, в бытовые геотермальные тепловые насосы — на 7%, до $16,5 млрд, в системы хранения энергии в 3 раза, до $1,2 миллиарда.

В Соединенных Штатах в качестве моделей финансирования возобновляемых источников энергии компании и финансовые учреждения успешно используют: привлечение пенсионных фондов, крауд-фандинг (практика финансирования проекта или предприятия путем сбора денег у большого количества людей, в наше время, как правило, через Интернет) и прямой лизинг.

Благодаря применению такого финансирования Международное энергетическое агентство поставило страну на второе место в мире (после Китая) по приросту мощностей ВИЭ.