Сахалинская нефть. Начало
Согласно историческим хроникам, еще в ХIX веке, а точнее, в 1879 году некий приказчик Николай Рожнев, работавший на купца из Николаевска-на-Амуре Алексея Иванова, вместе с якутом Филиппом Павловым нашли наполненные «керосин-водою» ямы. Так в долине на севере Сахалина (как писал Иванов в записке Приамурскому генерал-губернатору, «источник нефти с обеих сторон горы; с правой гора называется Ургань, а с левой Мургунь, речка, протекающая между гор, называется Оха») были обнаружены естественные выходы нефти (месторождения нефти) на поверхность. Здесь нужно несколько слов сказать о купце, который сразу сообразил, что находка приказчика имеет хорошую перспективу. По сведениям очевидцев, Алексей Егорович, долгое время служил в армии простым солдатом, был «жестоким и хитрым». Писатель Антон Чехов во время своего путешествия на остров писал в своем дневнике: «Николаевский купец Иванов, ныне покойный, каждое лето ездил на Сахалин и брал там с гиляков дань, а неисправных плательщиков истязал и вешал». Интересно, что в обмен на бутылку, наполненную жижей из ямы, якут Филипп Павлов получил от купца часы, которыми он заплатил выкуп за невесту — эвенкийскую девушку. А сам Алексей Егорович стал добиваться разрешения о выделении ему 1000 десятин земли для разведки (разведочное бурение) и добычи нефти. В успехе он не сомневался, поскольку незадолго до подачи прошения, купец Иванов прославился на всю Россию, презентовав императору Александру II две соболиные шкурки редчайшего «розового» оттенка, которые царь подарил своей фаворитке княжне Долгоруковой. Таким образом, предприимчивый Алексей Иванов получил звание купца 1-й гильдии, позволявшее, согласно законам Российской империи, вести заграничную торговлю и владеть морскими судами. Однако мечтам удачливого предпринимателя не суждено было сбыться. Он внезапно умер в августе 1881 года. Только через три года после его кончины из канцелярии Приамурского генерал-губернатора пришло разрешение на «отвод» земли под поиски и добычу нефти.
За дело взялся его зять — отставной лейтенант флота Григорий Зотов. Будучи человеком образованным, деятельным и энергичным, он создал Сахалинское нефтепромышленное товарищество «Г. И. Зотов и компания». Нашлись и компаньоны, которые готовы были выделять средства под выгодное предприятие. В 1889 году на северо-восток острова направилась первая экспедиция. Исследователи во главе с Григорием Зотовым и горным инженером Леопольдом Бацевичем тщательно изучили участок, отведенный для разработки нефти у речки Оха. Они нашли здесь наполненные ямы с «черным золотом» и выходы нефти на поверхность. Была составлена карта участка, обозначены нефтяные потоки и ямы, а также места скважин, которые пытались пробурить (бурение нефтяных скважин).
У заливов Ныйво и Набиль, на ногликском направлении экспедиция выкопала три восьмиметровых шурфа, из которых взяли на анализ нефтяную смесь, отличавшуюся от других образцов цветом и плотностью. В лаборатории Санкт-Петербургского горного института определили, что ногликская нефть годится только для переработки ее в керосин. Но это оказалось ошибкой, поскольку, как выяснится позднее, из нее получаются тяжелые смазочные материалы, а у катанглийской нефти вообще нет аналогов, и ее с успехом используют при производстве трансформаторных масел высокого качества.
То есть заключения Банцевича по нефтеносности Катангли и Набильского залива были обнадеживающими, оставалось только доказать это бурением глубокой скважины. Но заартачились компаньоны, не захотевшие вкладываться, как они считали, в бесперспективное дело. Их можно было понять, ведь со стороны царского правительства поддержки не дождешься. Все в таких вопросах решалось не в пользу своих предпринимателей.
Ставка делалась на иностранный капитал, у которого был опыт, технологии, средства. А само российское правительство не собиралось вкладываться в сомнительные предприятия. Чем снабжать собственным недорогим топливом военные суда на Сахалине, как мечтал отставной лейтенант, по мнению чиновников, надежней по старинке транспортировать (транспортировка нефти) сюда тот же керосин через всю страну. Тем не менее Григорий Зотов, одержимый своей идеей, оснастил еще три экспедиции. Успешному бурению первой скважины помешала авария. На 96 м пришлось остановить проходку. Вторую скважину со второй попытки удалось пробурить до 137 метров. Но нефти в ней было мало — до 50 ведер в сутки, а затем — еще меньше. В результате, ни о каком широкомасштабном производстве речи быть уже не могло…
Иностранный интерес
В конце XIX века к возможностям добычи нефти на Сахалине стала присматриваться английская компания Royal Dutch Petroleum Company, которая направила сюда своего представителя — немецкого инженера Клейе. В 1898 году ему разрешили открыть нефтяные промыслы. Под проект в Лондоне был образован «Сахалинский и Амурский нефтяной горнопромышленный синдикат», который проработал почти 10 лет. Но… промышленной нефти он также не получил.
После русско-японской войны 1905 года южная часть острова перешла Японии, а северная половина, где были обнаружены участки с неф-тепроявлениями, оставалась за Россией. Но самостоятельно наладить промышленную добычу сахалинской нефти царскому правительству так и не удалось. Северный Сахалин в то время был совершенно необустроенным и малолюдным. Там проживало порядка 9 тыс. человек. В Стране восходящего солнца наоборот происходил индустриальный бум — активно развивалась промышленность, японский флот, — как торговый, так и военный — переводили с угля на нефть и мазут, в большом количестве стали выпускать автомобильный транспорт с бензиновыми двигателями. Нефть становилась стратегической продукцией. В Японии, где своих источников практически не было, хорошо понимали роль «черного золота» и всерьез нацелились на сахалинские недра. В 1916 году представитель торговой палаты Страны восходящего солнца обратился в Петроградский геологический комитет с предложением о проведении совместных изысканий. Временное правительство тогда отказалось от предложения, резонно опасаясь японской экспансии. Тем не менее воспользовавшись неразберихой на российском Дальнем Востоке после Октябрьской революции и начавшейся гражданской войны в России, в 1918 году геологи-нефтяники из Mitsubishi и Itokarada начали геологоразведочные работы на Северном Сахалине, прикрываясь для порядка договором с московским купцом Иваном Стахеевым.
Но чем дальше, тем больше росли аппетиты не в меру активных соседей. Уже в 1919 году специально для добычи нефти на российском острове они учредили консорциум «Хокусин Кай» («Полярная звезда»), в который вошли известные фирмы «Кухара», «Мицубиси», «Окура», «Ниппон ойл компани».
В апреле 1920 года Япония уже открыто оккупировала Северный Сахалин. Войска Страны восходящего солнца вошли на российскую территорию, деятельность консорциума «Хокусин Кай» находилась под прикрытием военного ведомства. К началу 1921 года японские нефтяники построили 14 скважин на Охинском месторождении и получили первую промышленную нефть. В следующие три года появилось ещё несколько десятков скважин, некоторые из них достигали километровой глубины. Точных сведений о том, сколько сахалинской нефти японцы вывезли за пять лет оккупации, не сохранилось. Считается, что только одно Охинское месторождение могло дать 20 000 т нефти.
В декабре 1925 года правительство недавно образованного СССР договорилось с властями Японии о заключении на 45 лет концессионных договоров на эксплуатацию нефтяных месторождений Северного Сахалина. Это была большая победа советской дипломатии, которая, воспользовавшись напряженными отношениями между Токио и Вашингтоном относительно влияния в Тихоокеанском регионе, вернула северную часть Сахалина под свою юрисдикцию. Причем для вывода японских войск с острова не пришлось применять военную силу. А ведь еще в 1924 году ряд влиятельных мировых политиков предполагали, что Страна восходящего солнца либо аннексирует, либо выкупит эту территорию.
Согласно концессионному договору, восемь месторождений (Охинское, Нутово, Пильтун, Эхаби, Чайво, Ныйво, Уйглекуты, Катангли) поделили на участки, распределив их в шахматном порядке. Половина отошла японцам, половина — Советскому Союзу. Японская сторона обязалась в качестве платы за концессию оплачивать аренду, государственные и местные налоги, а также отдавать от 5% до 45% добычи в зависимости от объемов и качества нефти. Как шутливо заметил тогда один из японских генералов, «чем больше нефти, тем больше дружбы». Стоит отметить, что со стороны СССР договор подписал Феликс Дзержинский, с японской — адмирал Шигецуру Накасато.
Советско-японская концессия просуществовала вплоть до 1944 года, за время ее работы в Страну восходящего солнца было вывезено более 2 млн т нефти.
Догнать и перегнать
С 1928 года советскую часть сахалинских нефтяных месторождений острова стал осваивать государственный трест «Сахалиннефть», который был сформирован годом ранее. А еще раньше — в начале 1926 года из Москвы на Сахалин приехала большая группа ученых и специалистов во главе с Николаем Худяковым, бывшим офицером царской армии, в годы гражданской войны командовавшим одним из крупных подразделений Красной Армии. На север острова направилась большая научная экспедиция. До нефтяных разработок на реке Оха удалось добраться в июне 1926 года. Не хватало не только рабочих рук, но и самого необходимого. Все приходилось завозить с материка, начиная с кирпичей и гвоздей, заканчивая тяжелой техникой и буровыми станками.
Через два года в Оху из Баку и других промышленных районов страны прибыли первые 283 специалиста-нефтяника. Поначалу жили в палатках посреди тайги. Это поселение в шутку стали называть «ситцевым городком». Задача стояла ответственная — достичь таких же показателей, которые показывали японские нефтяники.
Первую скважину начали бурить 10 октября 1928 года «ударно-канатным способом». Раздробленную и измельченную породу из скважины извлекали «желонкой». Паровая машина, использовавшаяся при бурении, работала на дровах и воде. Большую часть работ занимала заготовка леса, воду набирали из окрестных ручьев.
5 ноября 1928 года скважина достигла глубины 192 метров. Вырвавшийся на поверхность нефтяной фонтан был достаточно мощным. Для хранения нефти пришлось задействовать все емкости, находившиеся на прииске, использовали даже деревянные кадушки, в которых солили рыбу. По итогам 1928 года было добыто 300 т «черного золота».
Продукция треста «Сахалиннефть» в первой половине 30-х годов ХХ века шла в основном на экспорт в Японию. После того, как в 1937 году по политическим причинам эти поставки прекратились, нефть стали использовать для нужд отечественной промышленности. Как правило, ее направляли в Хабаровск, где построили нефтеперегонный завод. К тому времени в поселке Оха уже работало 15 школ, 5 клубов, в которых проводили репетиции три духовых оркестра и местный драматический театр. Также открыли Сахалинский нефтяной техникум. Первый выпуск специалистов состоялся в мае 1935 года.
«Сахалиннефть» быстро наращивала объемы производства. Уже к 1933 году наши показатели по добыче нефти сравнялись с японскими, а по итогам 1935 года уже превышала их треть. Историки связывают советские достижения с внедрением роторно-вращательного бурения.
В конце 30-х годов прошлого века начались вооруженные столкновения у озера Хасан и реки Халхин-Гол ситуация балансировала на грани открытой войны. Отношения Японии и СССР резко обострились. Но что удивительно — боевые действия на материке особенно не повлияли на концессионные договоренности. Стороны продолжали добычу нефти. Хотя несколько раз советские и японские нефтяники сходились стенка на стенку, но эти массовые драки быстро заканчивались. Власти Страны восходящего солнца не хотели потерять добычу на севере Сахалина. Как считают историки, именно сахалинская нефть способствовала тому, что Япония не стремилась напасть на нашу страну в 1941 году, испугавшись даже временной остановки работы нефтепромыслов в случае вой-ны с СССР.
Однако Японии пришлось-таки расстаться со своими активами за сравнительно небольшие деньги — 5 млн руб. (около $36 млн в ценах 2016 года). Сделку оформили 30 марта 1944 года. В то время японские власти все военные и экономические силы направляли на войну с США.
До войны нефть из Сахалина транспортировали танкерами, которые доставляли ее в порты Приморского и Хабаровского краев. Далее «черное золото» отправляли в цистернах по железной дороге на перерабатывающий завод в Хабаровск. В 1940 году было запланировано строительство нефтепровода от Охинского месторождения на материк — 196 км по территории острова, ещё 175 км по Хабаровскому краю до Комсомольска-на-Амуре. Работы по прокладке труб подстегнула начавшаяся Великая Отечественная война. Проявив незаурядную смекалку и мастерство, строители, среди которых были как вольнонаемные рабочие, так и заключенные, к июлю 1943 года запустили трубопровод в эксплуатацию.
Как стабилизировать добычу?
В течение пяти военных лет на Сахалине было добыто 3 млн т нефти. К 1945 году добыча «Сахалиннефти» составляла 695 тыс. т нефти в год,в 1946 году — 812 тыс. т, в 1947 году — 735 тыс. тонн. Но уже вскоре после войны темпы стали снижаться: в 1950 было добыто 617 тыс. тонн. Из-за несовершенства применяемых технологий много нефти оставалось в пластах.
Советское правительство предприняло ряд мер, чтобы не допустить резкого спада. С 1948 года по 1951 год для развития сахалинских нефтяных месторождений было выделено 890 млн рублей. Финансовые вливания шли в основном на проведение геологоразведочных работ и бурение. На остров стали прибывать высококвалифицированные специалисты. Результат не заставил себя ждать: вскоре были открыты месторождения Тунгор и Колендо; начали применять вторичные методы добычи, что повысило эффективность эксплуатации промыслов. Падение производства не только остановилось, но значительно выросло: в 1964 году было добыто более 2,2 млн тонн).
Тогда же руководство страны утвердило постановление «О мерах по ускоренному развитию производительных сил Сахалинской области». Добычу нефти, согласно принятому документу, планировалось к 1970 году поднять на 45,2%, то есть до 3,5 млн т; производство газа собирались увеличить на 365,9%, то есть до 2,8 млрд кубометров. Плановые показатели оказались из разряда фантастических. Реально с 1965 года по 1984 год нефтедобычу удалось поднять только на 9,9%, а природного газа — на 32,3%. Вторичные методы добычи, на которые так рассчитывали нефтяники, перестали оправдывать себя: 80% вязкой нефти оставалось в пластах.
Таким образом, уже к началу 1980-х годов запасы многих нефтяных месторождений, находящихся на островной части, оказались почти исчерпанными. Несколько улучшило положение ввод в эксплуатацию месторождения Монги. Добыча стабилизировалась на уровне 2,5–2,65 млн т в год. Но это было только временным успехом. С начала «перестройки» вновь началось падение производства сахалинской нефти. В период с 1985 года по 1991 год оно составило 28,7%. В настоящее время главные надежды с добычей углеводородов связаны с шельфовыми проектами. С конца 1960-х годов началось детальное исследование континентального шельфа Сахалина.
