Постсоветский период развития отечественного ТЭК изобилует событиями неоднозначными и противоречивыми. Особенно непростыми для него выдались первые годы независимости новой России. Министерство топлива и энергетики РСФСР было образовано в феврале 1991 года. Первым руководителем этого ведомства стал Анатолий Дьяков, о судьбе которого мы писали в нашем журнале три года назад («ТЭК России» № 06/2014). Он возглавлял министерство всего два месяца. На смену Анатолию Федоровичу 10 ноября 1991 года пришел Владимир Лопухин, по мнению некоторых аналитиков, один из самых способных министров в команде Егора Гайдара.
25 декабря 1991 года Верховный Совет РСФСР принял закон о переименовании РСФСР в Российскую Федерацию. 21 апреля 1992 года Съезд народных депутатов РСФСР утвердил переименование, были внесены соответствующие изменения в Конституцию РСФСР, которые вступили в силу 16 мая 1992 года. Таким образом, формально первым главой министерства топлива и энергетики (Минтоп) независимой России можно назвать Владимира Лопухина. И хотя буквально через две недели после переименования РСФСР в РФ его сняли (всего в должности министра энергетики семь месяцев), деятельность Владимира Михайловича на своем посту имела необратимые последствия для всего нефтегазового комплекса страны.
Будущий глава Минтопа родился 23 мая 1952 года в семье офицера КГБ и преподавательницы. Среднее образование он получил в школе № 15 (ныне государственное бюджетное общеобразовательное учреждение города Москвы «Школа № 1272»), где обучение предметов велось на английском языке. После школы Владимир поступил в МГУ им. М. В. Ломоносова на экономический факультет. Тема диплома, который он защитил в 1975 году, была связана с перспективами развития нефтяной промышленности РСФСР. По окончании вуза карьера Лопухина шла по нарастающей: сначала он работал стажером в Институте мировой экономики и международных отношений Академии наук (АН) СССР; с 1977 года по 1983 год — он уже младший научный сотрудник ВНИИ системных исследований АН СССР; а с 1983 года по 1991 год — старший научный сотрудник, заведующий лабораторией природно-экологического потенциала народного хозяйства Института народно-хозяйственного прогнозирования АН СССР.
В этот период, по словам самого Владимира Михайловича, он в числе ученых Академии наук по просьбе первого секретаря Тюменского обкома КПСС Геннадия Богомякова занимался экономикой Западной Сибири и перспективами нефтедобычи в регионе. С 1976 года он фактически жил между Тюменью и Москвой, часто бывал в Нижневартовске, Новом Уренгое. Собранные материалы стали основой для статьи с достаточно «честным анализом». Работа молодого ученого не понравилась руководству, его обвинили чуть ли не в приверженности троцкизму и сделали невыездным. Так сорвалась стажировка в Международном институте прикладного системного анализа (IIASA), в Австрии.
Вместо Европы пришлось опять ехать в Тюмень. Бесконечные командировки выматывали. «Однажды дома я стал вынимать газету из почтового ящика, — вспоминал Лопухин в беседе с Петром Авеном и Альфредом Кохом (опубликована в журнале Forbes в 2011 году), — и не мог вспомнить: ‘’Я улетел или прилетел?’’. Сумка была за плечами, но вот убей меня, я не понимал, где я, что я?». На самом деле, по утверждению Владимира Михайловича, это состояние усугублялось не столько усталостью, сколько отчаянием, «что в нефтянке ничего поправить нельзя… Всё неэффективно, нетехнологично». Напомним, что это был 1983 год, объем нефтедобычи в СССР, согласно данным «ЦДУ ТЭК», составлял 616,3 млн тонн.
«Железобетонные блоки для строительства домов доставлялись транспортными самолетами из всех республик СССР. Вся страна помогает Тюмени. И никто ничего не считает. Нефтянка многие годы при советской власти жила с открытым рублевым счетом. Деньги вообще не лимитировались. Управляемость нефтяной промышленностью из Москвы была потеряна еще в 1970‑е годы», — иллюстрировал абсурд советской плановой системы экс-министр энергетики РФ. По мнению Лопухина, чтобы вернуть управляемость и «сделать ситуацию обозримой», надо было создать «штук десять» вертикально интегрированных компаний. Но в 1980‑х годах эти идеи никто всерьез не воспринимал, считая их бредовыми.
В 1990 году, на съезде народных депутатов РСФСР, заседания которого транслировались по телевидению, страсти бурлили нешуточные. Уже тогда было понятно, что всё идет к развалу. В этот момент возникло понимание, что, судя по тому, как складываются дела в государстве, нужно «заниматься либо хлебом, либо нефтью». Так что судьба фактически не оставляла выбора. Окончательный толчок дал Юрий Шафраник, возглавлявший тогда Тюменский исполком. Он предложил Владимиру Лопухину написать программу развития Тюменской области. Таким образом, появился осмысленный план развития нефтяной отрасли, который чуть позже был представлен руководителям двух конкурирующих групп, работавших над экономическими реформами в России, Евгению Сабурову и Егору Гайдару. Работа не осталась незамеченной. Владимира Михайловича пригласили в правительство сначала на должность заместителя министра экономики РСФСР (1991 год), потом — главой министерства топлива и энергетики. Под его руководством для нефтяной и газовой отраслей были выбраны две совершенно разные модели развития. Нефтянку по большей части приватизировали, а в газовой промышленности за «Газпромом» закрепили статус монополиста.
«С моей точки зрения ''Газпром'' является элементом нашей сверхдержавности, — утверждал Лопухин. — Несмотря на неэффективность и бессмысленность с экономической точки зрения, геополитически сохранение ''Газпрома'' было необходимо. Это глобально важно для страны, для ее позиционирования в мире, важнее, чем экономическая эффективность». К тому же «Газпром» к тому времени был уже консолидирован в единую корпорацию, во главе которой стоял Виктор Черномырдин.
С подачи нового министра топлива и энергетики расширились связи банка «МЕНАТЕП» с властью. Председатель правления этого банка Михаил Ходорковский был назначен президентом Фонда содействия инвестициям в топливно-энергетический комплекс с правами заместителя министра. В июле 1992 года в интервью «Независимой газете» Ходорковский признался, что «Лопухин сделал для нас очень большое дело — он ввел нас в круг нефтяников и газовиков».
Владимир Михайлович также убедил своего заместителя Вагита Алекперова возглавить одну из первых в России вертикально интегрированных компаний «ЛУКОЙЛ».
«Алекперов, насколько я понимаю, был даже несколько обижен на меня какое‑то время, — вспоминал Лопухин. — Он думал, что я хочу его снять с первых замминистра и послать делать какую‑то компанию. Он рассматривал это поначалу, как некое не очень мое хорошее к нему отношение». Тем не менее, по мнению бывшего министра, это была «очень важная идея» и «одно из достаточно тонких решений».
Альфред Кох, возглавлявший в 1990‑е годы Государственный комитет РФ по управлению государственным имуществом и курировавший проведение приватизации, отмечал: «Пришло правительство молодых реформаторов. И вот оно видит: есть нефтяная промышленность. Там можно так соединить, так соединить, можно все это объединить в одну кучу, а можно вообще никак не соединять. Как говорил Гайдар: ''Как‑нибудь само склеится''».
В первые дни работы VI съезда народных депутатов России (апрель 1992 года) Борис Ельцин предпринял попытку отправить в отставку нескольких министров, в том числе и Лопухина. Поводом послужили мнения, высказанные на встречах президента с депутатскими фракциями. Тогда чиновникам удалось удержаться на своих местах. Но через месяц после первой попытки последовала вторая… В своих мемуарах «Записки президента» Ельцин написал: «Помню два лица: совершенно пунцовое, почти алое — Гайдара, и белое как полотно — Лопухина. На них тяжело было смотреть. Наверное, молодым министрам казалось, что я, как плохой учитель, наказывая их за непослушание, приберег розги напоследок. Но это было, конечно, не так. В отставке Лопухина был совершенно определенный подтекст. Используя его как таран, Гайдар ''жал'' на меня, чтобы отпуск цен на энергоносители был одномоментным и без ограничений. Я считал, что мы не можем идти на столь жесткий вариант. Будущие историки определят, кто из нас был прав. Но побелевшее лицо Владимира Лопухина я запомнил навсегда».
Об отставке Борис Николаевич объявил 30 мая 1992 года в Кремле на совещании по проблемам нефтегазового комплекса с приглашением руководителей ведущих предприятий. Лопухин на этом мероприятии должен был сделать доклад. Специально к нему были подготовлены проекты нескольких основополагающих документов. Но еще в самом начале Ельцин сообщил, что принял решение освободить Владимира Лопухина от должности, а заместителем председателя правительства по топливно-энергетическому комплексу назначить председателя концерна «Газпром» Виктора Черномырдина. Для Егора Гайдара, бывшего в то время первым заместителем председателя правительства РФ, это заявление оказалось полной неожиданностью.
«И дело не только в том, что без консультации отправлен в отставку единомышленник и соратник, много сделавший для реформирования важнейшей отрасли народного хозяйства, — вспоминал он в своей книге ''Дни поражений и побед'', — я понял, что мои возможности отстаивать перед президентом свою точку зрения подорваны и что на его поддержку больше рассчитывать не приходится».
Некоторые злые языки в СМИ, комментируя отставку первого министра энергетики РФ, утверждали, что настоящей причиной являлась его женитьба на гражданке Франции Ирен Коммо.
В начале 1990‑х годов она приехала в Россию в качестве представителя Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР). О таких женщинах пел в свое время Владимир Высоцкий: «Да, у меня француженка жена, но русского она происхожденья». Бабушка Ирен эмигрировала из России в Париж, но воспитывала детей и внуков так, чтобы они чувствовали себя русскими. В качестве главы представительства ЕБРР в Москве, затем будучи генеральным директором Европейского делового клуба, она помогала иностранным инвесторам адаптироваться на российском рынке и продвигала позитивный имидж страны за рубежом. Для Ирен Коммо, как и для Владимира Лопухина, это был второй брак. Но он, по точному выражению француженки, «не сработал». «Я думаю, это из‑за того, что у нас было очень разное прошлое. Это не мешает роману, но это мешает строению общей жизни», — философски заметила Коммо в одном из интервью.
После отставки Лопухин еще оставался в правительстве, занимая до 1993 года пост заместителя министра экономики. С 1993 года Владимир Михайлович перешел работать в инвестиционный банк «Лазар Восточная Европа», который впоследствии возглавил.
Банк занимался консультированием российского правительства в финансовой области. С 1997 года он руководил инвестиционной компанией «ВАНГВАРД», был членом совета директоров «Кристалбанка». С 2007 года является советником председателя совета директоров компании «РТМ» по вопросам привлечения инвестиций и связей с государственными органами, член клуба ассоциации выпускников экономического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова. Увлекается коллекционированием гравюр.
Владимир Михайлович Лопухин, будучи членом команды Егора Гайдара, многое сделал для реструктуризации и формирования правил регулирования в нефтяной промышленности, которая стала мотором экономического роста страны в последующие десятилетия.
